Здесь всё очень скучно
Единообразно
Здесь воздух тяжёлый
Везде всё заразно
Единообразно
Здесь воздух тяжёлый
Везде всё заразно
С.Дербилов
Хранилища ракет и ядерный арсеналПродолжаем изучение боевой стартовой позиции номер 22 (БСП-22) для ракет Р-16 наземного старта 52-ой ракетной дивизии. В прошлом репортаже мы осмотрели стартовые столы, соединяющие их потерну и сопутствующую инфраструктуру, а так же познакомили своих читателей с историей дивизии и устройством баллистическо ракеты Р-16 первого поколения. Сегодня нас ждет не менее увлекательное путешествие в святая святых ракетного полка - закрытую даже от своих зону, где обитали "головастики".
От левого старта идем в сторону монтажно-испытательного корпуса (МИК). На БСП-22 МИК вместе с хранилищем ракет расположен недалеко от левого старта, а на противоположном краю БСП расположено одиночное хранилище ракет (заглавное фото поста). Этим БСП-22 отличается от типовой схемы.
Космоснимок БСП-1 54-рд (Тейково, Ивановской обл.) со стационарными заправочнымии сооружениями. Источник
Экспликация (при описании сооружений я буду применять приведенную нумерацию)
1. Сооружение № 1 – левый старт.
2. Сооружение № 2 – правый старт.
3. Сооружение № 3 – командный пункт БСП (рп).
4. Сооружение № 4 – хранилище ракет боезапаса.
5. Сооружение № 5 – монтажно-испытательный корпус (МИК), часто имел кроме испытательной дорожки 1-3 дорожки для хранения ракет боезапаса.
6. Сооружение № 6 (6а) – два заправочных сооружения горючего по одному на старт.
7. Сооружение № 7 (7а) – два заправочных сооружения окислителя по одному на старт.
Каждое из заправочных сооружений имело насосную с пультом управления и хранилище боезапаса КРТ.
8. Сооружение № 8 – хранилище сжатого азота, сжатого воздуха. Кроме батареи баллонов высокого давления имело стационарный компрессор и комплект подвижных агрегатов азотодобывающей станции. Сооружение соединялось трубопроводами высокого давления со стартами, заправочными сооружениями и монтажно-испытательным корпусом.
9. Вход в подстартовые помещения (аппаратная, потерна и помещение клапана азотной колонки).
10. Стрела подъемно-поворотного дивертора в горизонтальном положении.
11. Оттяжное маятниковое устройство.
12. Пункт санитарной обработки.
13. Зона сборочной бригады ртб.
14. Убежище.
15. Трансформаторная подстанция.
16. Пожарный водоем.
Предположительно, МИК (5) это правый корпус на фото, а хранилище (4) левый. В хранилище было две дорожки для двух ракет левого старта (два боекомплекта), а в корпусе МИК была одна дорожка для обслуживания изделия. Есть версия, что там хранилась учебно-тренировочная ракета.
Фото Дмитрия Шелехова
Подходим к монтажно-испытательному корпусу
Фото Дмитрия Шелехова
Это стандартное заглубленное сосоружение арочной конструкции. Ворота давно срезаны
Фото Дмитрия Шелехова
Справа видны остатки рампы. Вероятно, именно с нее происходило обслуживание изделия
Фото Дмитрия Шелехова
В конце корпуса небольшое помещение за перегородкой
Идем в хранилище ракет левого старта (4). Вход туда закрыт досками. Входили туда мы боязливо. В темноте за копешками сена нам мерещились свирепые бычки. Но их не оказалось и мы расслабились
Фото Дмитрия Шелехова
Уютное место для укрытия от непогоды и людей и животных. Когда-то здесь хранилось два изделия на двух "дорожках"
Покинув площадку монтажно-испытательного корпуса с хранилищем мы чуть вернулись назад и пошли по дороге в сторону правого старта. По пути осмотрели азотодобывающую станцию (АДС) (8). Сооружение № 8 представляет собой хранилище сжатого азота и сжатого воздуха. Кроме батареи баллонов высокого давления имело стационарный компрессор и комплект подвижных агрегатов азотодобывающей станции. Сооружение соединялось трубопроводами высокого давления со стартами (вероятно, частично с использованием потерны), заправочными сооружениями и монтажно-испытательным корпусом.
Хранилище изделий правого старта (4). Задняя стенка разрушена и через хранилище можно проехать насквозь, что я и сделал. Вид с главного фасада
Фото Дмитрия Шелехова
Вид на хранилище с тыльной части
Интерьер однообразен до скудности
А теперь, вернувшись обратно к АДС, пройдем в святая святых БСП-22, в так называемую ремонтно-техническую базу или РТБ - площадку хранения и обслуживания специзделий или ядерных боеголовок (13). РТБ вынесено на специальную площадку между хранилищами ракет правого и левого стартов и туда ведет отдельная дорога. Обслуживала РТБ специальная часть, подчиненная не 52-ой РД, а напрямую 12-му ГУ МО СССР.
Небольшое отступление о системе охраны БСП.
Стартовые позиции, со всей находящейся там техникой, ядерными зарядами, взрывоопасными и ядовитыми компонентами топлива, были не только важными и секретными, но также и потенциально опасными объектами. В самые первые годы существования РВСН они охранялись караулами, которые выставляли часовых у каждой машины, ракеты и сооружения. Этого было явно недостаточно, в связи с чем, с 1963 по 1969 год, проводятся многочисленные мероприятия для качественного усиления охраны и обороны стартовых позиций. Строятся специальные помещения для несения караульной службы, оборудуются стационарные убежища для защиты личного состава, создаются системы инженерных заграждений, сигнализации и технических средств поражения. В 1964 году в ракетных полках формируются Роты Электротехнических Заграждений и Минирования (РЭЗМ), на которые возложили функции непосредственной охраны и обороны, включая установку и обслуживание технических средств охраны и минно-взрывных заграждений. По приказу командующего РВСН маршала Советского Союза Н.И. Крылова, каждая стартовая позиция оборудовалась как опорный пункт с круговой обороной, способный собственными силами и средствами противостоять диверсионным действиям противника.
Вероятно, этот обелиск на въезде в спецзону как-то связан с историей части РТБ. К сожалению, прочитать что на нем написано уже затруднительно.
В 1969 году был организован переход с караульной службы на боевое дежурство. Караульные помещения приспосабливаются к ведению боя, строятся долговременные огневые сооружения, дополнительно устанавливаются электризуемые заграждения, личный состав вооружается гранатами и пулемётами. Получившиеся Дежурные Силы Охраны и Обороны Караула (ДСОО-К) были включены в состав дежурных сил ракетных полков. К началу семидесятых годов, средства охраны дивизиона выглядели следующим образом. Во-первых, это три-четыре ряда заборов из колючей проволоки на высоких бетонных столбах, с вышками для часовых по краям секторов и парными патрулями между рядов. Во-вторых, это комплекты электромеханических средств охраны «Тантал» с ёмкостными сигнализациями «Зона» и датчиками СД-30. В-третьих, это электризуемые заграждения П-100, представлявшие собой четырёхметровую тонкую сетку, установленную под углом между двумя внутренними рядами ограждений. По ней был пропущен электрический ток напряжением около четырёхсот вольт. При объявлении тревоги включался «боевой режим» с напряжением примерно тысяча восемьсот вольт. Ежедневно, для осмотра «сетки» караулом и взводом охраны, электричество на некоторое время отключали. При необходимости для этого привлекались и дополнительные силы. Каждый из уходивших в зону ограждений получал жетон и отмечался в специальном журнале, а перед включением электричества обязательно проводилась проверка выхода личного состава из зоны. С внешней и внутренней стороны ограждений висели предупреждающие таблички. Далее, в-четвёртых, это минно-взрывные заграждения «Кактус». Надо сказать, что в мирное время подразумевалось использование, в основном, сигнальных мин, чтобы не взорвать собственных недисциплинированных солдат – излишне любопытных или ушедших по короткой дороге в самовольную отлучку. И в-пятых, это долговременные огневые сооружения, а так же личный состав ДСОО-К, в случае необходимости занимающий позиции по периметру с обеих сторон заграждений. Вся эта практически непреодолимая система охраны охватывала как стартовые, так и технические позиции каждого дивизиона. Через нее не могли пройти ни человек, ни животное. РЭЗМ частенько занималась разделкой лося или кабана, попавшего на электрическую сетку.
Вид на центральную часть комплекса сооружений РТБ со сборочным корпусом № 21. Слева остатки навеса под которым хранились транспортные тележки для перемещения головных частей ракет между корпусами
Фото Дмитрия Шелехова
Не смотря на столь серьёзную защиту, в пределах технических позиций дивизионов имелись отдельно выделенные и отдельно охраняемые территории с особым пропускным режимом. Там располагались техзоны, так называемых, сборочных бригад Ремонтно-Технических Баз (РТБ) – подразделений ядерного обеспечения. В каждом ракетном полку имелась своя РТБ, но при этом она являлась самостоятельной воинской частью со своим номером. Части РТБ входили в систему 12-го ГУ МО СССР и подчиняясь исключительно своему собственному начальству из шестого отдела штаба РВСН. В каждой техзоне РТБ имелось два специальных сооружения, расположенных примерно в пятидесяти метрах друг от друга. Одно предназначалось для хранения, а второе – для обслуживания ядерных боезарядов. Назывались они, соответственно, № 20 «зал хранения боезапаса» и № 21 «сборочный зал». Входы в них закрывались особо прочными стальными гермодверями. Для постоянного поддержания строго определённого температурно-влажностного режима, оба сооружения оборудовались климатическими установками... Открыть или закрыть любое сооружение (зал) могла только группа в составе двух ответственных офицеров дежурной смены и только в присутствии двух начальников – караула и дежурной смены сборочной бригады. Закрывая залы, двери опечатывали. Пеналы с ключами и печатями сооружений, в свою очередь, опечатывались личными печатями ответственных и сдавались в караул. Снаружи, на «крыше» одного из сооружений, находилось укрытие для часового – бетонный колпак с бойницами. Рядом с входами оборудовались погрузочные площадки с электроталями на бетонных столбах. Туда вели достаточно качественные дороги, по которым могли подъезжать специальные транспортные машины. Однако, перевод боеголовок из залов на погрузочные площадки, а так же и в обратном порядке, осуществлялась вручную.
Сооружение № 20 - хранилище боезапаса, расположено по левую руку при входе на площадку
Непосредственный доступ к ядерным зарядам имел лишь строго определенный круг лиц. Все операции с ними – будь-то распаковка-запаковка транспортных контейнеров, снятие параметров, регламент или установка на ракету – выполнялись личным составом сборочных бригад РТБ. Он состоял из 10-15 офицеров и нескольких прапорщиков, подразделяясь на два расчёта – регламента и стыковки. В связи с особой секретностью своей службы, они зачастую носили военную форму с эмблемами лётчиков, связистов или танкистов, хотя не имели к ним никакого отношения. За пределами РТБ никто из них никогда не рассказывал, в каком именно подразделении служит и чем именно там занимается. Из-за этого их иногда называли «глухонемыми». Однако, куда более распространённым было другое прозвище – «головастики», так как сборочные бригады отвечали за хранение и состояние боеголовок.
Сооружение, расположенное по правую руку, в нем укрывался транспорт для доставки головных частей на позицию, так называемые машины-стыковщики. В пользу этой версии говорят двойные ворота ангара. На насыпи сооружения видно огневая точка, где находился часовой, держащий под наблюдением, а в случае необходимости и обстрелом, хранилище и монтажно-испытательный комплекс
Сооружение, расположенное по правую руку, в нем укрывался транспорт для доставки головных частей на позицию, так называемые машины-стыковщики. В пользу этой версии говорят двойные ворота ангара. На насыпи сооружения видно огневая точка, где находился часовой, держащий под наблюдением, а в случае необходимости и обстрелом, хранилище и монтажно-испытательный комплекс
При наличии соответствующего приказа, готовый к применению ядерный заряд монтировали в головную часть, которую затем помещали в специальный механизм машины-стыковщика 8Т318 (наименование машины дано для Р-12, возможно у Р-16 оно было другим), способный перемещаться в вертикальной и горизонтальной плоскостях. Боеголовку устанавливали, предварительно выровняв соосно с ракетой. Вся процедура стыковки занимала около получаса. После её завершения, ответственность за сохранность ядерного заряда переходила к командиру ракетной части. Головные части первого залпа хранились в готовности к немедленной стыковке. Высшая степень готовности для ядерного заряда называлась «СГ-5». Несмотря на все средства охраны и обороны, принималась во внимание и возможность захвата РТБ противником. В этом случае спецсооружения вместе со всем их содержимым должны были быть полностью уничтожены, для чего в определённых местах заранее устанавливались мощные заряды взрывчатки.
Подходим к сооружению № 20 - хранилище специзделий. Выглядит оно весьма уныло
Фото Дмитрия Шелехова
Когда-то вход в хранилище закрывал железобетонный затвор, перемещающийся на катках с электрическим и ручным приводом. Пройти в хранилище раньше можно было через гермодверь, расположенную слева. Она давно сдана в металлолом
Интерьер. По логике вещей здесь должно быть четыре секции: 2 ядерных заряда первого залпа и 2 - второго залпа, но в наличии у нас шесть секций. Почему, так я и не понял. Похожет правы те, кто считате, что боезапас БСП был не четыре, а шесть ракет?
Фото Дмитрия Шелехова
Здесь четко видно три секции хранения с левой стороны и входной проем
Сооружение каркасно-столбововой конструкции для хранения транспортировочных тележек, на которых ядерные заряды перевозились из хранилища в сборочный цех РТБ
Фото Дмитрия Шелехова
В определённые периоды времени, на этих ГЧ в монтажно-испытательном корпусе проводили регламентные работы. В их процессе осуществлялась плановая замена составных частей, у которых заканчивались сроки гарантии. При этом периоды регламента у ракет и ядерных зарядов совпадали, что позволяло временно снижать готовность только одной боевой единицы. Ежедневно, перед началом работ, проводились инструктаж по технике безопасности и обязательное медицинское обследование. При любых отклонениях здоровья от нормы доступ к ядерным боеприпасам был запрещён. Огромное внимание уделялось любым мелочам. Например, все инструменты, начиная с простой отвёртки, раз в полгода проходили обязательные лабораторные испытания. Во избежание возникновения статических электрических разрядов, при проведении работ использовалась исключительно хлопчатобумажная одежда, специальные перчатки и прошитые медной проволокой (для заземления) прорезиненные тапочки. Все операции с ядерными зарядами проводились с безусловным соблюдением требований техники безопасности и строго по технологической карте.
Для взаимной страховки от случайных или преднамеренных ошибок был внедрён принцип многоуровнего контроля. Один из офицеров читал вслух пункт инструкции и подавал команду, а второй – его непосредственный начальник – наблюдал за тем, правильно ли тот их читает. Третий громко повторял полученную команду и выполнял соответствующие регулировки, причем только штатным и установленным именно для этого случая инструментом. Четвертый наблюдал за его действиями, а пятый – командир – строго контролировал всех сразу. По завершении каждой такой операции, все пятеро расписывались в специальном журнале и несли одинаковую ответственность. Прежде всего, в ядерном заряде проверяли на работоспособность каждый узел по отдельности, а затем следовала проверка всей боеголовки в сборе – по основному и дублирующему каналам. В процессе работ постоянно контролировалось количество инструментов на столах. Если вдруг обнаруживалась недостача хотя бы одного из них, то все действия, начиная с разборки, повторялись до тех пор, пока пропажа не найдётся.
Сборочный цех РТБ с карактерным навесом перед входом. Навес маскировал работы по погрузке ГЧ на машины-стыковщики 8Т318 (наименование дано для Р-12).
Следует отметить, что, несмотря на прямую ответственность за сохранность и техническое состояние ядерных боеприпасов, личный состав РТБ, тем не менее, доступа к их разблокировке не имел. Всё, что было связано с активацией ядерного оружия, считалось вопросом особой государственной важности и находились в ведении отдельной структуры – Специальной Службы. В РВСН она была образована 22 ноября 1965 года, по приказу министра обороны СССР. Её задачей являлось выполнение мероприятий по предотвращению несанкционированного активного взрыва ядерных боеприпасов, несанкционированной выдачи команд на разблокировку и их применения, а так же обеспечение готовности ядерного оружия и автоматизированных систем боевого управления к их санкционированному применению в части разблокировки.
Использован текст с форума teron.ruВнутри сборочный цех абсолютно пуст
Фото Дмитрия Шелехова
Ангар в котором размещались машины-стыковщики 8Т318 (для Р-12)
Двери сдесь были попроще
Общий вид на площадку РТБ с насыпи ангара для хранения машин-стыковщиков. Слева хранилище ядерных зарядов, по центру - навес над транспортирововчными тележками, справа навес над перегрузочной площадкой перед входом в сборочный цех
Фото Дмитрия Шелехова
Огневое сооружение часового на насыпи ангара для хранения машин-стыковщиков. Из него просматривалась вся зона РТБ
Фото Дмитрия Шелехова
Вид через амбразуру ОТ на хранилище ядерных зарядов. На этом кадре у меня окончательно сдох аккумулятор
Еще один вид на ОТ с круговым сектором обстрела
Фото Дмитрия Шелехова
Специально для ProPerm
Другие поездки по Прикамью в 2014 году http://starcom68.livejournal.com/1592184.html
Продолжение следует